«Второй сезон – это солнце, лёгкость, жёлтый цвет». Елена Полянская – о продолжении сериала «Девушки с Макаровым»

«Девушки с Макаровым» - один из самых рейтинговых сериалов сезона. Как думаете, почему? Чем история понравилась зрителям, а чем она нравится вам?

Прежде всего, потому что это комедия. Человек приходит домой после тяжёлого рабочего дня, и меньше всего ему хочется смотреть какую-то драму. Конечно, люди хотят отдохнуть и увидеть что-то лёгкое, и на полчаса-час забыться, чтобы их проблемы улетучились. И комедия действительно справляется с этой функцией.

Мне кажется, это всегда так работает. Нам в Щукинском театральном училище не раз приводили в пример, что Вахтангов выпустил «Принцессу Турандот» в 1922 году – во время окончания Гражданской войны – вроде бы в самое неподходящее время. Казалось бы, нужно ставить какую-то серьёзную пьесу, которая вскроет проблемы общества, а он берёт «Принцессу Турандот» – лёгкую и смешную комедию масок. Так выяснилось, что у зрителя был запрос, потому что ему так надоело видеть реалии, что хотелось бежать. То же самое с расцветом кабаре, который случился, когда фашизм приходил к власти. Люди очень хотят забыться, и поэтому любят комедии – знаю по себе. Иногда с точки зрения профессионального интереса вроде бы хочется драму посмотреть, но потом понимаешь, что лучше отдохнуть и начинаешь искать комедию.

Сейчас назвать нашу жизнь лёгкой я тоже не могу. На всё, что происходит вокруг, мы не можем закрывать глаза. В частности, на события в соседних странах бывшего Советского Союза, которые всё равно нас касаются. С этим желание людей отвлечься на комедию тоже в том числе связано.

Вам легко дается смотреть на себя на экране? Как думаете, почему некоторые актеры наотрез отказываются смотреть свои работы? Вообще важно ли это делать – например, чтобы проводить работу над ошибками?

Я предпочитаю смотреть свои работы, хотя это так же сложно, как и слушать собственные аудиосообщения – ведь никому не нравится свой голос в записи. Тут то же самое, думаешь: «Почему я так села, почему я так встала, почему я так наклонила голову?» Но это с одной стороны. С другой, есть момент профессиональный, это же работа над ошибками. Во-первых, физика: как артист ты должен понимать, как выглядишь со стороны, не у каждого оператора есть время следить, как ты смотришься в кадре, у него и своя работа есть. А бывает, что как-то скрючишься, и это абсолютно неэстетично смотрится – нужно за таким следить самой.

Второй момент связан с внутренним проживанием, потому что ты руководствуешься только чутьём и не видишь себя со стороны. А бывает, что посмотришь плэйбек, всё сразу становится понятно, ты идёшь и делаешь правильно. Для меня это важная, необходимая часть работы. Вспоминается перфоманс с Шайа Лабафом, который 72 часа подряд смотрел свои фильмы. И его реакцию снимали. И по ней видно, что это непростая для артиста вещь – смотреть свои работы. Но, на мой взгляд, она очень полезная.

Что нового произойдет с вашей героиней в новом сезоне? Что нового появится в истории?

Вместе с авторами и художниками по костюмам мы доработали образ и добавили Вербе некой романтичности. Мы ездили по магазинам, там подобрали несколько платьев для Вербы, купили ей броши, девчачьи кардиганы. По-моему, очень важно, чтобы она была такая не женщина, а девочка, ведь, по сути, она ещё ребёнок, несмотря на то, что мама.

Что касается какой-то внутренней истории, то мы с Раддой Новиковой сошлись на том, что в некоторых проявлениях нужно ещё больше транслировать её естественный свет. Это не кардинальные изменения в героине, это скорее как текст подчистить: вроде уже всё написано и всё хорошо, но всё равно есть редакторские правки.

По закону жанра ситкома герои не должны сильно меняться. Легко ли вам было снова настроиться на роль после перерыва? Может быть, у вас были мысли как-то поменять героиню, наделить ее новым опытом?

Да, это правда. Ты ведь всё равно отталкиваешься от того, что написано, это твой коридор. Когда был первый сезон, я сочиняла биографию Вербы, всё придумывала, и предложила добавить такую фишку, чтобы она постоянно ела. Это я подсмотрела у одной подруги, у которой на работе всегда был шкафчик с едой.

Во втором сезоне такие детали остались. Плюс Верба одинока, и она всегда думает, что её ребёнку нужен мужской пример, поэтому она перманентно находится в пассивном поиске. Например, в сцене допроса, где у Олеси и героя не было никаких взаимоотношений, кроме как у опера и подозреваемого, мы добавили момент личной заинтересованности, и эпизод стал объемнее.  Потому что понятно, что Верба каждого мужчину, который может ей понравиться, так или иначе рассматривает.

У вас очень сплоченный квартет, а как вы приняли новых героев и героинь?

Очень легко, у нас нет дедовщины! Мы с девочками хорошо общаемся, и у нас нет такого, что мы сидим только вчетвером и никого не пускаем. Мы, наоборот, всем рады! Плюс понятно, что новые персонажи – это хорошо для истории, ведь они двигают сюжет и влияют на наших героинь. Героиня Наташи Бардо, например, влияет на Макарова. Благодаря этим персонажам жизнь РОВД тоже становится объёмнее.

Если большинство серий первого сезона строились на том, что мы получали задание, косячили, а в конце герой Павла Майкова нам всем давал разгон, то во втором сезоне на первый план выходит жизнь РОВД. У героев Дронова и Астахова тоже есть уже сформировавшаяся линия – получается цельный большой мир.

Огромную функцию несут в себе актёры, которые играют эпизоды. Понятно, что главные герои – это костяк истории. Но чем круче те, кто играют эпизоды, тем круче фильм. Это очень сложно психологически: приходишь, никого не знаешь, нужно органично ворваться, но при этом у тебя очень мало времени на это. Раневскую называли королевой эпизода. А ведь она гениальна! Словом, мы ко всем относимся хорошо, потому что мы вместе создаём сериал, и хотим, чтобы он был максимально качественным.

Часть съемок проходила в живых локациях, «на районе». А как люди вокруг реагировали на съемки? Узнавали вас?

Некоторые люди узнавали, некоторые просто спрашивали. Как-то снимали мы в спальном районе, там мальчишки подбежали, спросили, а потом такие: «О, “Девушки с Макаровым”!» Кто-то из них узнал, стали наблюдать с интересом. Пашу Майкова в большей степени узнавали, это понятно. Многие фотографировались. Некоторые подписчики мне в «Инстаграм» на фото со съёмок писали: «О, я тут рядом живу». При этом многие люди, которые даже не узнавали, всё равно останавливались, спрашивали, что снимаете.

Когда видишь съёмочную площадку со стороны, в этом есть момент волшебства. Даже я вроде знаю процесс изнутри, но, когда видишь актёрские вагончики, так или иначе думаешь: «О, там кино снимают!» Я отдыхала в Греции, мы попали на съёмочную площадку, просто проходили мимо, и как зеваки залипли, стояли минут 15. Потому что в этом есть какой-то мэджик! Люди ведь прямо сейчас создают другие миры. Даже если понимаешь, как всё устроено, со стороны интересно наблюдать.

В начале первой серии мы видим, как девушки пробуют себя в других профессиях. А как вы думаете, кем стала бы ваша героиня, если не полицейской?

Думаю, что Верба со своим характером не смогла бы занимать какие-то руководящие должности. А вот ассистенткой, секретарём – вполне. Хотя и там бы, наверное, косячила. Она ведь всегда всё хочет сделать правильно! Но какие-то внешние силы ей постоянно мешают. Может быть, нашёлся бы руководитель, которой это терпел, потому что она добрая и милая девчонка.

Ещё Олеся могла бы быть поваром! Ведь она очень хорошо готовит. Что я от неё, кстати, переняла, потому что увлеклась кулинарным искусством в разгар съёмок первого сезона. Так что это прямо её. Шеф-поваром вряд ли, потому что он и придумывает меню, и организуют кухню, на нём огромная ответственность. А вот рядовым поваром она вполне могла бы быть.

К тому же, Верба не смогла бы обойти стороной все эти модные марафоны желаний! Если бы её уволили из полиции, она бы начала писать записки Луне, чистить ауру, ведь она очень падкая на такую эзотерику, её легко в этом смысле обмануть.

В интервью к выходу первого сезона вы говорили, что вам интересно было поработать с жанром ситкома, поизучать комедийные характеры. Хотели бы вы сняться в еще одном ситкоме? Некоторые актеры говорят, что им в рамках ситкома тесно, а у вас какое отношение к жанру?

Конечно, как актрисе мне хочется пробовать себя во всём, чтобы бросать себя в диаметрально противоположные роли – это очень здорово. Насчёт ситкомов могу сказать, что жанр мне совершенно не надоел, ведь в первом сезоне ты как-то выстраиваешь, нащупываешь, как будто учишься плавать, а во втором сезоне уже можешь где-то занырнуть. Конечно, если снимаешься в ситкоме 10 сезонов подряд, какая-то усталость возникает. Но на данный момент ее точно нет.

Хотела бы я сыграть в каком-нибудь другом ситкоме? Не знаю, это всегда зависит от роли. Если там будет какая-то очень классная роль, то почему бы и нет? Но в идеале, наверное, пробовать себя в разных жанрах: сегодня ты сыграл ситком, завтра у тебя драма, послезавтра – триллер, а потом – фарс. Это прямо актёрская мечта!

Также вы говорили, что каждый отрезок жизни, связанный со съемками, вы потом ассоциируете с определенным цветом. У «Девушек с Макаровым» какой цвет? А может, у каждого сезона он разный?

Второй сезон – это на сто процентов жёлтый цвет. Во-первых, это связано с костюмом Вербы, у меня было очень много жёлтых кофт, платьев, кардиганов, брошей. Во-вторых, я блондинка. Плюс мы снимали второй сезон достаточно стремительно по сравнению с первым, когда попали в карантин. И это была преимущественно летняя солнечная натура со сценами в парке на каруселях. Поэтому общее впечатление от второго сезона – это солнце, лёгкость, жёлтый цвет.

А первый сезон был достаточно долгим из-за остановок, он воспринимался как поезд, который вот-вот должен поехать, а мы все его толкаем. Поэтому, наверное, тёмно-зелёный цвет.

«Девушки с Макаровым», с 31 января в 20:00 на ТНТ

фото: Ника Бунина