Фильм «Ёлки 2»: Встретимся под курантами
Радикально разнятся подходы к новогоднему-рождественскому кинематографу в России и «у них». Западное Рождество – это история с непременным хэппи-эндом, нетрагичной романтикой и изрядной долей житейской мудрости, обычно заключающейся в нехитрых выводах вроде «нужно идти навстречу своему счастью, не бояться открыть сердце, поверить в сказку, а еще лучше – творить сказку своими руками».
Русское новогоднее кино новой формации – это творческий капустник, получившийся при попытке сказать примерно то же самое: если сказка, то своими руками, невозможное возможно, твоя жизнь – твои правила. Но формат капустника, заданный даже не «Старыми песнями о главном», а еще советскими «Голубыми огоньками», не дает выйти на рабочие киномощности. Всё как бы понарошку. Все собрались на сцене, чтобы станцевать любимые номера, но из-за кулисы виден край ящика с мандаринами, а в фойе уже разливают шампанское и громко матерятся.
Вот, кстати, да. «Ёлки-2», как и «Ёлки», - это как бы такой обязательный бокал, который необходимо разлить под приятную речь президента и выпить под бой курантов. Шампанского, которое, по-честному, мало кто любит, но все пьют, которое имеет быстродействующий и быстро забывающийся эффект – и на смену которому обязательно придут нормальное вино, трэш-водка или изысканный коньяк.
«Капустное» впечатление возникает из-за желания создателей фильма «оновогодить» всех, всех, всех, в результате чего каждому отдельному персонажу достается только огрызок сюжета. Ну, понятно, новогодний вихрь, калейдоскоп, яркая праздничная мозаика – но всему же должен быть предел. Я не знаю, кого в этом фильме нет, потому что тут есть все: одинокие старики и старушки, влюбленные пенсионеры, школьники, чеченцы, депутаты, бизнесмены, провинциалы, солдат, певица, мужья и жены, пассажиры терпящего бедствие самолета и Безруков.
Чехарда случайностей, довольно красиво сыгравшая в первых «Ёлках», в этой мешанине путается, теряется и становится окончательно неправдоподобной. Уловить за хвост цепочку событий, которая каждого из героев приводит к счастливому Новому году, почти невозможно, да её как таковой, в отличие от первого фильма, и нет. Просто всё у всех получается – и за это как бы надо радоваться. С некоторыми линиями радоваться даже получается, а вот некоторые откровенно провальны – как, например, история о блудном папе, вернувшемся домой под Новый год в костюме Деда Мороза. Посмотрите – такой нещадной лобовой эксплуатации популярной и больной темы я давно в отечественном кино не видела.
Насколько было интересно наблюдать за раскрытием Урганта как актёра в «Высоцком», настолько грустно смотреть, как он закукоживается обратно в узкие рамки обычных для себя ролей. Зато в «Ёлках-2» есть замечательный, ужасно смешной Куценко в костюме дракона – ему достались самые весёлые, пожалуй, реплики. Трогательная линия и хорошее её воплощение у Владимира Меньшова и его маленького коллеги, охраняющих двадцать лет никому не нужный аэродром в тайге.
Естественно, как и практически любую продюсерскую продукцию центральных каналов, «Ёлки» глазам не скучно смотреть: в кадре всё живёт, двигается, блистает и переливается, жить торопится и чувствовать спешит, как в ток-шоу в прайм-тайм. Но одно, конечно, дело – глазам, а другое – голове. Впрочем, с другой стороны, Новый год – не всегда уместное время для включения головы.
Резюме: русское новогоднее кино, громкое, яркое, удалое и дежурное.
