На «диком» западе

Статский советник

После первых крупных сражений его назначает своим адъютантом Багратион, а потом зачисляет в свой штаб сам Суворов. Под его началом молодой офицер переходит Альпы, штурмует Сен-Готард с Чертовым мостом. За отвагу в боях и беспримерную храбрость при доставлении суворовских приказов его производят в поручики и приставляют к ордену св. Анны III степени и Мальтийскому командорскому кресту. В затишьях между боями новоиспеченный поручик выполняет литературные поручения фельдмаршала: составляет иронические стихотворные ответы на поздравительные оды.

В сражении у Кленталя его, потерявшего сознание, выносят с поля боя. Едва излечившись от ран, он без памяти влюбляется в дочь своего шефа – генерал-майора Быкова, скоропостижно женится и в 1802 году выходит в отставку в чине штабс-капитана. Однако 10 лет спустя чиновнику, делающему блестящую карьеру по ведомству Министерства юстиции, приходится снова вспомнить военную науку. В 1812 году он формирует из своих крестьян в Жиздринском уезде конный отряд в 140 бойцов и включается в военные действия против наполеоновской армии вместе с регулярными войсками. Снова штурмы, ранения, награды, а по окончании Отечественной войны – возобновление литературных трудов.

В 1822 году в судьбе героя трех военных кампаний и действительного члена «Общества любителей русской словесности» совершается очередной крутой поворот. В Сибири учреждается новая Енисейская губерния (прежде енисейские земли управлялись из Тобольска, Иркутска или Томска), и статский советник Александр Петрович Степанов назначается ее первым гражданским губернатором.
С приездом губернатора в городе начинается строительство театра, больниц и прочих объектов «социальной инфраструктуры». Мостят тротуары, красят заборы, переустраивают казенные учреждения. Уездный городок менее чем с 4 тысячами жителей стремительно приобретает губернский облик. Возникает нужда в плане городской застройки, за который берется проектная команда, возглавляемая главным архитектором Царского села Вильямом Гесте. Под началом этого шотландца были составлены генпланы почти 500 (!) городов Российской империи, при этом личный трудовой контракт «главного архитектора всея Руси» предусматривал 15-часовой рабочий день.
Гесте разработал теорию так называемых «образцовых» кварталов – размером 100 на 50 или 70 на 50 сажень (одна сажень – 164 метра), и Красноярск был спланирован именно так. 2 ноября 1828 года на оригинале городского плана появилась высочайшая резолюция: «Быть по сему. Николай I».

Снова встретимся в городском саду

Столица Енисейской губернии должна была расти в западном направлении – к Афонтовой горе, сохраняя сложившиеся направления улиц и четкие размеры кварталов–куртин. В квартальную сетку не уложилась только 10-я куртина: здесь формировался новый центр города – главная городская площадь с примыкающим к ней с юга городским садом.

Его появлением город обязан исключительно А.П. Степанову. В 1828 году по его распоряжению на берегу Енисея был огорожен участок «дикой тайги» площадью 12,8 га, заросший сосной, лиственницей, кедром, черемухой, кизильником и травами. «При всем уважении к Горькому, этому месту стоило бы вернуть историческое название – Городской сад. Думаю, было бы правильно, если бы он получил имя человека, благодаря которому появился, – Александра Петровича Степанова. Кроме того, стоило бы установить в городском саду ему памятник - от благодарных красноярцев», – замечает главный архитектор Красноярского края, руководитель Службы по контролю в области градостроительной деятельности Красноярского края Константин Шумов.

Пассаж о «дикой тайге» противу главной площади губернской столицы сегодня вызывает улыбку. Однако два столетия назад это и в самом деле была глухая окраина. В будущем месте городских гуляний «с музыкой, танцами, песенниками, фейерверками, пусканием воздушных шаров и проч.» пасли скотину. А намеченная твердой рукой Василия Ивановича Гесте и губернского архитектора Павла Федоровича Воцкого нынешняя улица Горького, ограждающая одноименный парк, в те поры очерчивала западную границу красноярской «ойкумены». За ней не было никаких жилых построек, кроме деревянных солдатских казарм. Но почему-то именно этой улице, как ни одной другой, суждено было сохранить естество исторической городской ткани, пусть и не без заплат и прорех.

Папанин и другие «госпитальеры»

Когда-то 2-й Садовый переулок, он же Архиерейский взвоз, начинался прямо от Енисея. Но еще в XIX веке его отрезала от реки улица Береговая (Дубровинского), вдоль которой с началом индустриализации проложили узкоколейку для подвоза угля для городской электростанции. Сегодня нечетная сторона улицы, если не считать одинокой хрущевки по Горького, 1, открывается «кварталом победившего капитализма». С дома по Горького, 3а (1995 год) началась история компании «Енисейлесстрой» и, как утверждает корпоративный сайт, история элитного красноярского жилья новейшего времени.
По четной же стороне идет высокий забор старой кирпичной кладки. Когда-то на этой территории размещался городской тир. В 1888 году большой его участок передали Обществу попечения о начальном образовании, здесь устраивали детские праздники. А в 1895 году часть детского «надела» решением городской думы (16 голосами против 5) выделили под строительство духовной семинарии - этого Енисейская епархия добивалась более 30 лет. Тогда детский сад продлили на юго-запад и обнесли высокой оградой, «для изолирования детской публики от взрослой».

Строительство семинарии началось уже в новом веке – по проекту синодального архитектора Евгения Львовича Морозова. Работами руководил губернский архитектор Александр Александрович Фольбаум, и в 1901 году семинария открыла двери для студентов. Помимо духовных предметов семинаристы изучали логику, психологию, философию, русскую словесность, историю русской литературы и языки: греческий, латинский и иврит. При семинарии действовала и светская образцовая начальная школа, где проходили практику ученики выпускных классов – 5-го и 6-го. Хором здесь руководил известнейший композитор и педагог Павел Иосифович Иванов-Радкевич, а одним из его учеников был семинарист Петр Иванович Словцов – выдающийся тенор, блиставший впоследствии на сцене Большого театра.

Мемориальную доску с его портретом и сейчас можно увидеть на стенах дома по Горького, 2. Правда, сквозь колючую проволоку. С 1919 года здание семинарии «состоит на военной службе». Сначала его заняли части армии Колчака, а последние 90 лет здесь размещается военный госпиталь. По данным сайта krasplace.ru, в начале 30-х годов один этаж госпиталя был отдан под санаторий, и в нем среди прочих отдыхали Иван Папанин и Отто Шмидт.

Однако в последнее время активно обсуждаются перспективы «демобилизации» памятника. Примерно полгода назад руководитель Средне-Сибирского управления Росохранкультуры Валентина Старокожева заявила о том, что ее ведомству удалось отстоять принадлежащий госпиталю земельный участок, где Минобороны планировало строить жилые высотки, и добиться финансирования реставрационных работ. По словам главного архитектора края, Министерством обороны, скорее всего, будет принято решение о полном освобождении здания, и встанет вопрос об определении его «гражданского статуса» и проведении научно-реставрационных работ, поскольку со своими обязанностями по сохранению объекта культурного наследия федерального значения Минобороны не справилось. В конце 90-х годов проводилась лишь реставрация домовой церкви при госпитале – и то на краевые средства. В ходе работ выяснилось, что здание сохранило интерьер, отделку, в нем прекрасная акустика. Поэтому поступали предложения открыть там и филармонический зал, и художественный музей. Епархия же настаивает на том, чтобы здание было возвращено Русской Православной Церкви и использовалось по прямому назначению, в чем ее поддерживает Росохранкультура.

В этом контексте, напоминает Константин Шумов, можно было бы возобновить консультации с Фондом Кулаева (красноярского купца и мецената, учредившего в 1930 году в Сан-Франциско благотворительный фонд с капиталом в 200 000 долларов): «В свое время фонд заявлял, что готов финансировать строительство в Красноярске духовного учебного заведения при двух условиях: в нем не будет большевиков, и оно будет собственностью Церкви». Возможно, средства из разных источников удастся объединить. Потребность именно в таком их употреблении есть: опрошенные корреспондентом журнала священнослужители подтвердили, что священников на приходах катастрофически не хватает, а на Высших богословско-пастырских курсах, которые действовали в Красноярске 10 лет, «яблоку негде было упасть». При этом духовное образование сегодня хотят получить отнюдь не только люди, избравшие пастырское служение.

Кто ж его захочет? Он же памятник!

Возращение к корням ждет и весь участок улицы от Бограда до Маркса. Еще в конце XIX века здесь был собственный березовый лес П.И. Кузнецова, и лишь перед Первой мировой появились купеческие и крестьянские усадьбы: изящный дом Колесникова на Горького, 9; дом врача Гланца в стиле модерн по Горького, 11, где в 1920 году была открыта Народная консерватория; флигель во дворе, принадлежавший крестьянке Н.М. Королевой (Горького, 11а); усадьбы купцов Телегина (Горького, 13-15) и Некрасова (Горького, 17). Каменный дом с магазином – квартал, слегка замаскированный со стороны Маркса кирпичной девятиэтажкой «Планеты» (в советские времена городским ориентиром был не торговый центр, а книжный магазин), сохранил уникальную для Красноярска подлинность исторической среды, зафиксированную экспертизами, но до сих пор не дождавшуюся реставрации. Как и счастливые обладатели историко-мемориальной недвижимости, уставшие «летать по ажурной исторической лестнице с ведрами помоев» и десятилетия живущие надеждой на расселение.

Дело стало не только за отсутствием средств (в прошлом году край принял долгосрочную программу «Обеспечение сохранности и эффективное использование объектов культурного наследия города Красноярска» объемом почти в миллиард рублей). «Квартал исторической застройки мало отреставрировать – нужно, чтобы сложился механизм содержания этого фонда», – поясняет Константин Шумов. «Эффективное использование» подразумевает вовлечение зданий в современный оборот в новой функции, вероятнее всего, туристско-рекреационной. Здесь могли бы появиться трактиры, сувенирные лавки, ремесленные мастерские, стильные офисы с подземными парковками. Но «новую историю» еще предстоит придумать, причем силами всех заинтересованных ведомств и бизнес-структур. До недавнего времени это было просто невозможно: подготовленные «Красноярскгражданпроектом» эскизы планировок исторической части Красноярска не могли пройти процедуру утверждения, что означало полную невозможность изменений на всей территории квартала.

27 января это «эпохальное событие» состоялось: проект планировки центра города прошел согласование в Министерстве культуры. «Теперь понятно, что нужно сносить, что сохранять, а что и воссоздавать», - говорит г-н Шумов. Над техническим заданием для регенерации квартала в том виде, в каком он был перед Первой мировой, межведомственная команда тоже уже работает. В этом году начнется проектирование. Однако основные сложности впереди. «Реставрация и содержание старинной постройки дороже строительства с нуля, – говорит Константин Шумов, – и не каждый субъект бизнеса решится приобретать объект недвижимости, даже в центре, который нужно будет не только отреставрировать, но и использовать под вечным надзором со стороны государства. Найти финансово обеспеченных, патриотически настроенных, культурных собственников не так-то просто».

Однако надежда есть. Потенциальный спрос изучался проектной мастерской «А2» и корпорацией «Красноярск-2020». Есть даже несколько заявок. Среди прочих – от компании «Балтика», фактически арендатора парка Горького, деятельность которого вызывает серьезные претензии регионального Министерства культуры и природоохранной прокуратуры. Сегодня городской сад, в единстве с которым «сам Бог велел использовать потенциал исторического квартала», обращен к будущему центру въездного туризма куце обрубленными тополями на фоне растяжки «Почувствуй нашу любовь».

Горькие истины

Судьба следующего квартала сложилась более счастливо. Реставрация усадьбы на углу Горького – Маркса (Маркса, 118-120) почти завершена. Кстати, проектировал ее губернский архитектор В.А. Соколовский для крестьянина М.П. Севостьянова (факт, несколько изменяющий обыденные представления о сословном делении общества в дореволюционной Сибири). Тому же владельцу принадлежал и каменный дом по Горького, 23. В советское время на его торгово-складских площадях благополучно размещались «Хлебопродукт», «Крассельхозскладсоюз», геологоразведочная база и даже городской молокозавод.

Архиерейский дом по Горького, строившийся практически на личные средства первого енисейского епископа Никодима, в советское время использовался преимущественно под медицинские нужды. Но указанную на сайте krasplace.ru информацию о том, что в военные годы здесь работал архиепископ Лука (Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий), служители храма категорически опровергают. Около 2000 года здание было возвращено РПЦ, а в 2003-2004 годах проведена реставрация домовой Иоанно-Предтеченской церкви, восстановлен силуэт храма. Теперь реставрации ждут архиерейские покои, куда может вернуться резиденция архиепископа Красноярского и Енисейского.

Стоит сказать, что при всей необычности этого здания для Красноярска, оно не уникально. Точно такое же можно увидеть, например, на фотографиях Омска. Это «образцовый», иначе говоря - типовой проект архиерейских покоев, что, по мнению К.Ю. Шумова, ничуть не умаляет ценности здания, потому что «это профессиональнейшая архитектура – пропорциональная, стильная, выдержанная в духе русского стиля, характерного для посттоновоского времени».
Стилевой эталон – Богородице-Рождественский собор Константина Андреевича Тона – находился рядом, посреди необъятной Новобазарной площади, оправдывающей свое название пять дней в неделю, кроме четверга и пятницы. Огромное пространство, простиравшееся в том числе на месте сегодняшней штаб-квартиры КЖД, бутиков «для фешенебельного городского общества» и регионального Минфина, в эти дни покрывалось подводами и торговыми рядами.

В секуляризованное советское пространство громада тоновского собора вписаться не могла, и в 1936 году он разделил печальную судьбу других творений архитектора. Архиерейский же дом «оставили в живых» (перепоручив В.А. Соколовскому перепроектировать под приют для беспризорников), но Иоанно-Предтеченская домовая церковь первой из красноярских храмов попала под «обезглавливание». В день Крестовоздвижения в 1920 году был объявлен воскресник для снятия с нее крестов. Но мероприятие не состоялось. Более того, четыре сотни собравших обратились в органы власти, чтобы защитить храм и свои гражданские права. Жалоба (не прошение, а именно жалоба!) дошла до Москвы. По иронии судьбы в высочайшей инстанции – Ликвидационном отделе Наркомюста – ее рассматривал П.А. Красиков, во времена революционной молодости живший по тому же Архиерейскому переулку (в его усадьбе на углу Горького – Ленина сейчас отрыта образовательная площадка краеведческого музея «Дом физики»). Ликвидацию храма он признал законной. Объявление декретом 1918 года имущества религиозных общин народным достоянием и утверждение «права каждого исповедовать любую религию или не исповедовать никакой», по его мнению, этому не противоречило…

…Жителям улицы Горького предстояло открыть еще немало горьких истин.